Практическая психология. Конт - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Вот это влипла! Виктория Викторовна осторожно приоткрыла один глаза, затем второй. Взгляд сразу уткнулся в высоченный сводчатый потолок, явно сделанный не из гипсокартона, его поддерживали четыре колонны, вдоль одной стены расположился большой закопченный камин, в который при желании можно было засунуть поросенка. Тусклый свет проходил сквозь два узких высоких окна. Вместо прозрачного стекла — цветной витраж. Красиво, но света маловато. Одно окно было раскрыто, и она увидела синее — синее небо без единого облака. В поле зрения попал громоздкий стол, заставленный тарелками с остатками еды, кубками и глиняными кувшинами. В углу на трехногом табурете возвышались неровной стопкой листы желтоватой бумаги, придавленные большим кувшином. Посуда, похоже, была медная и серебряная. Над столом вились мухи. Полная антисанитария. На том кусочке пола, который был доступен ее взгляду, рассыпана солома. А в ней, наверное, мыши и насекомые. Мрак! Это какой же век?

— Кир Алан!

Виктория перевела взгляд на стены, сложенные из серого обработанного камня. Напротив кровати висела изумительно выполненная вышивка, украшенная бисером. Двое мужчин, похожие между собой, как могут быть похожи лишь братья — близнецы, стояли спина к спине, держа в руках опущенные вниз мечи. Только вот выражение лиц у них были разные. Один смотрел внимательно и строго, словно знал, какие неприличные слова вертятся в голове у лежащей на кровати женщины, и осуждал ее за это. А второй просто весело скалился, его глаза были вышиты черным, поэтому казалось, что на лице мужчины вместо глаз два бездонных тоннеля. Вышивальщица обладала незаурядным талантом, сумев передать при помощи ниток и бисера совершенно разные характеры. Обрамляла вышивку виноградная лоза. Интересно, кто это?

— Кир Алан!

Виктория медленно повернула голову. Вот и первый абориген. Судя по всему — это и есть Берт. Светловолосый парень. Симпатичный, но какой — то взъерошенный. Не старше двадцати двух лет. Грязная серая льняная рубаха, подпоясанная бело — синим тканым поясом, такие же серые штаны, широкие и бесформенные. Он стоял возле кровати и смотрел, как ей показалось, с плохо скрываемым злорадством. Раздался стук, и рядом кто — то громко засопел. Японский городовой! Это что, местная собачка? Огромный пятнистый зверь с длинной пастью, полной острых зубов, с торчащими на загривке острыми иглами, мало походил на домашнего питомца. Зверюга сидела на полу, а ее голова возвышалась над кроватью на полметра. «Адская гончая» преданно смотрела на Викторию желтыми круглыми глазами. Равномерный глухой стук издавал толстый хвост, напоминающий полено, которым милый «песик» радостно барабанил по полу.

— Кир Алан! — блондин наклонился, и она почувствовала резкий запах лука.

— Привет, — попыталась улыбнуться Виктория Викторовна. Был у нее еще в прошлой жизни такой небольшой пунктик — она не выносила, когда кто — то дышал ей в лицо. Сразу начинала задыхаться, словно у нее воровали воздух. Вот и сейчас Виктория подняла руку и отпихнула от себя склонившегося к ней парня.

— Арста, конт. Тас киндо взвар, — забубнил Берт, одной рукой приподнимая ей голову, а второй прижимая к губам чашку с отваром.

Виктория Викторовна принюхалась. Травяной сбор. В горле пересохло, и она с удовольствием выпила горькую жидкость. Парень довольно улыбнулся, промокнул ей губы мокрой тряпкой, а затем, что — то говоря, скинул одеяло и помог повернуться на бок. Он осторожно смазал раны на боку и спине зеленой мазью, пахнущей болотом, а затем прикрыл их чистыми белыми тряпками. Судя по тому, как подрагивали его руки, Берт боялся причинить боль, но Виктория спокойно дала обработать раны, только несколько раз процедила сквозь зубы неприличные слова, когда слуга слишком сильно надавил на рану в боку.

То, что он сделал дальше, вызвало у Виктории Викторовны шок и едва не привело к полноценной истерике. Берт, что — то тихо проговорил, привычным жестом протянул руку и застыл на месте, увидев ошалелый взгляд.

— Ты куда руки тянешь, …! — она едва не рычала от возмущения. Мало того что заперли в мужском теле, так еще всякие извращенцы пытаются облапать!

— Пис, пис, — пролепетал парень, показывая на пол.

— Что? На пол? А горшки здесь еще не изобрели? — заорала Виктория, наконец — то поняв, что от нее хотят.

Парень испуганно упал на колени и склонил голову.

Черт! Да что же это такое?! Лежать нагишом перед незнакомым мужчиной было неприятно и холодно, поэтому она попыталась успокоиться. Глубокое дыхание и медленный счет до десяти помогли справиться с дрожью в руках и желанием что — нибудь разбить. Нужно срочно вставать и изучать местный язык. То, что она здесь не простой человек, Виктория поняла сразу, увидев, с каким почтением к ней обращается слуга. Но очень бы хотелось знать, насколько непростой?

— Берт! — позвала она. Парень подполз ближе, она ткнула рукой в большой глиняный горшок, который стоял на столе, и вопросительно посмотрела в глаза Берта.

Слава богу, он оказался не идиотом. После нескольких минут пантомимы и рычания слуга наконец — то догадался, что от него требуется. Но, прежде чем отдать горшок хозяину, который почему — то сегодня наотрез отказывался от его помощи, он громко и четко произнес название предмета.

— Джбан, — старательно повторила Виктория несколько раз подряд. На память она никогда не жаловалась и надеялась, что вместе с душой это тело получило и ее мозги.

Дальше стало легче. Берт, тщательно проговаривая, называл каждый предмет в комнате, а она повторяла. Некоторые слова произносила сразу правильно, а некоторые переспрашивала и старательно повторяла по много раз. А затем ткнула пальцем в пачку бумаг, давая понять, что собирается не только учить речь заново, но и учиться писать. Судя по удивлению, проскользнувшему на лице слуги, для него это было странно и неожиданно. Похоже, реципиент никогда не стремился к знаниям. Может быть, он считал, что искусство мечника более важно, чем искусство писаря? Пока Берт чинил перо и ходил за плошкой с чернилами, Виктория провела ревизию организма. Множество синяков, поджившая рана на затылке, вывих ноги, на спине несколько неглубоких ран и нехорошая болезненная рана на боку. Рассмотреть ее она не смогла, было тяжело сгибаться — судя по всему, ребрам тоже досталось. Интересно, кто это так обработал не хилого, в общем — то, мужчину?